Вермахт

Боевые действия южнее Ленинграда и в Волховском котле (16 января-7 сентября 1942)

…121-й пехотной дивизии, тем временем, был назначен новый участок фронта в ходе ее Русской кампании. Во время визита командующего 18-й армии, генерала кавалерии Линдеманна, на дивизионный командный пункт 11.4.1942, командиру и начальнику оперативного отдела дивизии была дано предварительное ориентирование: дивизия выводится с занимаемой полосы и переводится в район Волховского котла, где сменяет части полицейской дивизии СС. Немедленно был организован марш 403-го пехотного полка, усиленного III-м дивизионом 121-го артполка, вслед за ним вскоре последовал еще один полк.

Между тем, обстановка вокруг Волховского котла продолжала обостряться (см. прилагаемый эскиз): ударные группировки противника продвинулись на запад уже на 70 км, а на северо-западе дошли почти до Любани. Этот последний удар был крайне опасен: он мог соединиться с вражеским наступлением из района Погостья и окружить там образом все стоящие на Волхове немецкие войска, или, как минимум, перерезать важнейшую магистраль снабжения Тосно-Любань-Чудово. Вызывает изумление тот факт, что боевые группы из спешно собранных различных частей сумели остановить продвижение противника; это показывает боевой дух, боеготовность этих сводных отрядов и компетентность их командиров. Самым главным было удержать «краеугольные камни» в месте вклинения у Подберезья и Дымно, между которыми шло снабжение вклинившихся русских войск. Они насчитывали 14 стрелковых и 3 кавалерийских дивизии, 7 отдельных бригад, а также дополнительные танковые, артиллерийские и минометные подразделения 2-й ударной армии, усиленные частями 52-й и 59-й армий.

Кульминационный пункт кризиса на Волхове наступил 15.3, когда в сильный мороз храбрецы из полицейской дивизии СС под командой генерал-майора Вюнненберга атаковали западнее Дымно с севера, а 58-я пехотная дивизия с юга, стараясь отрезать шедшие поперек старой линии фронта русские коммуникации снабжения от тылов. После тяжелых боев 19.3 полицейская дивизия СС смогла соединить обе ударные группировки узким коридором, создав, таким образом, Волховский котел. 27.3 русские, которыми к тому моменту уже командовал прилетевший 21.3 в котел новый командующий, многоопытный генерал-лейтенант Власов, смогли снова пробить в заслоне узкую брешь, шириной всего 2 км с обеих сторон от пресловутой просеки «Эрика». Нехватки сил у немецких войск и наступившая распутица не позволили снова ее закрыть. В тылу полицейской дивизии СС встала 20-я моторизованная дивизия генерал-майора Яшке, заняв длинный «рукав», длиной 20 км, а шириной на севере только 4 км, а на юге – 3 км. Полностью обескровленную полицейскую дивизию СС и нужно было сменить.

Процесс набирал обороты день ото дня. 13.4 началась транспортировка усиленного 408-го полка по железной дороге на Чудово. 15.4 армия отдала приказ на немедленный вывод с фронта 405-го пехотного полка в полном составе и его переброску в сектор 16-й армии в период с 17 по 19.4 (в приложении можно почитать о боях этого полка под Холмом). Из-за этого снятие с фронта и перевозка на Волхов к I армейскому корпусу 408-го полка была временно отложена. 16.4 был принят окончательный приказ на вывод с фронта всей дивизии и ее замену 5-й горной дивизией. С 23.4 началась транспортировка 407-го полка, разведывательного и саперного батальонов, а также противотанкового дивизиона в район Чудово. 25.4 вышел приказ, предписывающий оставить IV-й дивизиона 121-го артполка у боевой группы Йеккельна, что говорило о дальнейшем дроблении дивизионной артиллерии. 28.4 было проведено предварительное ориентирование относительно вывода с фронта штаба 121-го артполка. 1.5 отряд Кубарта (Kuebart) вернулся в состав дивизии и немедленно был отправлен в I армейский корпус. В тот же день дивизионный штаб, который руководил всеми перегруппировками, передал свою прежнюю полосу 5-й горной дивизии и также был переведен в Чудово, где уже находился офицер связи. Этот офицер занимался тем, что перенаправлял прибывающие в Чудово части дивизии в северную часть «рукава», где они сначала подчинялись боевой группе Яшке (20-я моторизованная дивизия), а также вопросами их расквартирования и питания.

Еще до прибытия дивизионного штаба в Чудово, обстановка в «Рукаве» снова стала принимать опасный характер.

29.4 по войскам, державшим оборону в «Рукаве» северо-западнее Мостки, с востока ударила 59-я армия силами 7 стрелковых полков и 2 танковых бригад, а с запада, из котла, 2-я ударная амия силами 4 стрелковых дивизий. Русские стремились добиться расширения в южной части «Рукава» своего коридора, шедшего по просеке «Эрика». В то время, как фронт на западе «Рукава» удержался, на востоке произошло вклинение, которое угрожало перерасти в прорыв. Для его блокирования был немедленно брошен первый прибывший в Чудово полк дивизии, 408-й (без оставшегося в полосе 61-й пехотной дивизии III-го батальона), усиленный II-м батальоном 407-го полка. Взвод за взводом он был подчинен боевой группе Яшке. Потом усиленный 14-й (противотанковой) ротой II-й батальон 408-го полка, который перед этим уже был придан боевой группе Борхерта (3-й полицейско-стрелковый полк СС), был направлен в южную часть «Рукава» и принял участие в тяжелых боях.  За усиленным 408-м полком последовал I-й батальон 407-го полка, с 2.5 – разведбатальон и личный состав противотанкового дивизиона, который принял ПТО полицейской дивизии СС, сменив их прежние расчеты. В этой фазе сражения штаб 121-й пехотной дивизии 15 прибыл в Чудово.

Командование дивизии получило от I армейского корпуса, которому было подчинено, приказ – принять управление всеми войсками, размещенными в северной части «Рукава». Этот приказ, как и другой приказ – 20-й моторизованной дивизии принять от полицейской дивизии СС южную часть рукава, не был сначала выполнен из-за русских попыток прорыва северо-западнее Мостки. Командир и начальник оперативного отдела дивизии еще во второй половине дня 1.5 помчались на командный пункт боевой группы Яшке (20-я моторизованная дивизия) (подчиненной группе Вюнненберга – командира полицейской дивизии СС) для получения информации по обстановке в «Рукаве». Этот КП находился западнее Коляшки. Первое общее впечатление было следующим: если в свое время полицейская дивизия нанесла свой удар на юго-запад по замерзшей почве, то теперь, после оттепели, местность в «Рукаве» обрела свой подлинный вид – болото, слякоть, глина, грязь. Никакие машины больше не могли проехать в «Рукав», только легкие подводы еще как-то могли проходить через болота. По топким местам были проложены временные трудоемкие гати из бревен (шириной примерно 75 см), по которым снабжение доставляли на себе носильщики. Личный состав обитал в палатках и укрепленных непрочными сваями деревянных блиндажах; любые окопы тут же наполнялись водой. На островах и немногих сухих местах стояли батареи артиллерии, как прикованные, лишенные возможности маневра и смены огневых позиций. Лес в основном состоял из жалкого дикого ветвистого подлеска с тонкими стволами, часто разбитыми огнем артиллерии. Немногочисленные просеки служили дорогами. Таков был этот новый район боевых действий дивизии, который был обозначен словами на щите, установленном квартирмейстерским отделом при въезде в «Рукав»: «Здесь начинается задница мира!» Ко всему этому вскоре добились непредвиденные и невыносимые мириады гнусов, от которых спасали только сетки на головных уборах и перчатки, да и то не всегда. Над всем этим таинственно мерцали северные «белые ночи», которые даже в темное время суток не давали возможности не смотреть на безрадостную окружающую действительность. Непрерывно в «Рукаве» рвались снаряды артиллерии, ракетных установок и другого тяжелого вооружения противника, выпущенные с востока и запада. Наши войска, задачей которых была прочная оборона своих позиций, с тихим бешенством отражали атаки и штурмовые вылазки одновременно с востока и запада, спина к спине. Здесь жил и страдал, сражался и умирал особый тип немецкого солдата – «волховский боец». Его знаком отличия стала «волховская трость», очень скоро появившаяся у каждого бойца.

На основании радиограммы I армейского корпуса от 13.30 4.5 генерал-майор Вандель со штабом 121-й пехотной дивизии с 12.00 5.5 в качестве «боевой группы Ванделя» принял весь прежний участок группы Вюнненберга, т.е. весь «Рукав» со всеми размещенными там войсками. Ему был подчинен генерал-майор Яшке со штабом 20-й моторизованной дивизии в качестве «боевой группы Яшке», отвечавшей за южную половину «Рукава», а его северная половина была напрямую подчинена командованию 121-й пехотной дивизии. В тот же день, в 22.00, боевая группа Ванделя получила задачу – самое позднее 10.5 в ходе наступления ликвидировать вклинение северо-западнее Мостки, после чего вывести с фронта оставшиеся части полицейской дивизии СС. До начала наступления врага в месте вклинения нужно было систематически изматывать; нашу собственную коммуникацию снабжения, шедшую в «Рукаве» с севера на юг прямо за его западным фронтом, нужно было любыми средствами оборонять, или, при необходимости, отвоевывать.

В 6.00 5.5 штаб 121-й пехотной дивизии в качестве боевой группы Ванделя принял командование над всем назначенным участком, а уже в 7.18 была принята радиограмма от остающегося пока командовать южной половиной «Рукава» генерал-майора Вюнненберга со следующим текстом: «Дорога снабжения перерезана, просим отбить ее немедленным контрударом. Своих сил для этого нет. Какой план?» У врага была цель отрезать южную половину «Рукава» от северной и обеспечить тем самым надежное снабжение своей 2-й армии, и это цель была почти достигнута.

Вскоре после этого боевая группа отдала приказ полковнику фон Кирхбаху, командиру размещенного на северном и западном краю вражеского вклинения усиленного 408-го полка, - путем атаки вернуть контроль над дорогой снабжения. Для этого ему придавался заранее поднятый по тревоге в 5.30 (еще до приема участка) единственный боеспособный резерв – 121-й саперный батальон; поддержку атаки должно было обеспечить все имевшееся в наличии тяжелое вооружение. Атака саперного батальона и I-го батальона 407-го полка началась во второй половине дня, до 19.15 контроль над дорогой снабжения был возвращен, в 21.00 полковник фон Кирхбах доложил о восстановлении прежнего заслона на участке вклинения. Таким образом были созданы предпосылки для ликвидации этого вклинения.

После принятия командования в «Рукаве» там немедленно начались масштабные изменения и частичная реорганизация системы снабжения войск под руководством начальника тыла дивизии, гауптманна Хеннеберга. Теперь снабжение войск в котле, которые раньше занимались этим самостоятельно, было поставлено на общую централизованную основу. Любая предназначенная для «Рукава» войсковая часть получала в Чудово «грязевую мобильность». Была выпущена памятка по снабжению, которая начиналась следующими говорящими о многом словами: «Дорожные условия в «Рукаве» невероятно плохие». В пункте 2) говорилось: «Места размещения личного состава делать изначально крайне примитивными (палатки)», а в пункте 4) регулировалась выдачи и прием пищи в условиях грязи и без полевых кухонь. Для транспортировки грузов назначались только наполовину загруженные подводы до начала «Рукава», полевые кухни можно было пытаться заводить в «Рукав» при упряжке шести лошадей, ездовые лошади временно использовались как грузовые, для перевозки мешков и термосов. Потом формировались целые колонны носильщиков из людей и лошадей, собранных из избыточного личного состава 61-й, 215-й и 291-й пехотных дивизий, из строительных и мостостроительных рот, из корпусных частей усиления, из 121-го противотанкового дивизиона и обозов 5-й горной дивизии. Использовалось зимнее снаряжение: волокуши и сани.

Со всей энергичностью было предпринято строительство изначально уже подготовленной к укладке до ходу маршрута снабжения полевой узкоколейной железной дороги от района западнее Трегубово до лагеря «Юг» возле дивизионного командного пункта. Подушка для нее делалась и положенных крест-накрест стволов деревьев, которые все равно часто тонули в болоте. После того, как 9.5 был уложен путь до лагеря «Юг», грузы снабжения привозились на грузовиках к «пункту А» в начале «Рукава» северо-восточнее Глушицы, а там переваливались в запряженные лошадьми вагонетки с тележками под колею русского размера. Западнее Трегубово была новая перевалка, на упомянутую полевую железную дорогу, вагонетки на которой тащились мучениками из тяговой команды, над которыми, казалось уже сияли нимбы святых; лошади там не могли пройти. От лагеря «Юг» шли только носильщики, на отдельных участках – грузовые животные по гати и тропам, доставляя снабжение войскам. Из-за постоянного дефицита боеприпасов, они распределялись непосредственно командованием, с учетом главных мест; для эвакуации раненых использовались любые возможности, в первую очередь порожние вагонетки на обратном пути. Уже 3.5 в 3 км юго-восточнее Чудово был устроен дополнительный главный перевязочный пункт, а передовой перевязочный пункт 20-й моторизованной дивизии в лагере «Юг» был усилен хирургическим отделением 121-й пехотной дивизии. Таким образом, сразу после приема назначенной полосы фронта, дивизия создала предпосылки для успешного ведения последующих боевых действий.

Понять распределение войск в «Рукаве» было крайне затруднительно. Из-за различных боевых условий там была полная мешанина подразделений и частей разной принадлежности. Полковые штабы управляли в основном батальонами и подразделениями чужих дивизий. Временно там было сосредоточено свыше сотни различных частей из 11 разных дивизий, а также частей армейского и корпусного усиления. Восточный фронт северной части «Рукава» остался в подчинении 215-й пехотной дивизии.

В 7.30 6.5 генерал-майор Яшке на командном пункте боевой группы Вюнненберга принял командование над южной частью «Рукава». Для этого ему со своим штабом с боем пришлось прорываться в расположение войск. С тяжелыми боями в течение дня были отражены новые попытки противника пробить жизненно необходимый для его снабжения коридор северо-западнее Мостки: во второй половине дня с восточного, вечером – с западного направления. Было взято 42 пленных. С учетом все вариантов была проведена подготовка к снабжению боевой группы Яшке по воздуху.

7.5 был разработан и утвержден план намеченной на 10.5 операции по срезанию места вклинения северо-западнее Мостки. В течение двух дней командир будущей ударной группировки, полковник Финке (407-й пехотный полк), заменивший заболевшего полковника Шульцена, проводил рекогносцировку местности. Собственно ударная группировка состояла из I-го и III-го батальонов 161-го полка 81-й пехотной дивизии, I-го батальона 505-го полка 291-й пехотной дивизии и III-го батальона 407-го полка. Замысел операции состоял в наступлении западнее железнодорожной линии (там предполагалось усиленное вражеское сопротивление) на одном удобном участке, при плотном и узком сосредоточении всех сил – два батальону по фронту, два батальона во втором эшелоне, ударом с севера до южного края места вклинения, при поддержке всего тяжелого вооружения и авиации; на втором этапе предполагалось расширить получившийся прорыв на запад и восток и уничтожить отрезанного противника. Прорыв вражеской обороны планировался только в одном месте: с одной стороны туда можно было быстрее всего перебросить назначенные войск, с другой стороны эта часть общей задачи, несомненно, была самой тяжелой и кровопролитной. Наступающие подразделения должны были двигаться через вековой лес, карабкаясь по поваленным друг на друга деревьям и представляя собой отличные цели для стрелков за этими деревьями и в ДЗОТах. На другом участке планировалась ложная атака, которая должна была ввести врага в заблуждение относительно ее истинного места и помешать его реакции. Осью наступления в этом непроходимом лесу должен был стать ручей Горевой. Артиллерийская поддержка была отдельной проблемой, так как основная масса батарей из-за сложной местности оставалась достаточно далеко.

8.5 на дивизионном КП состоялось совещание со всеми участвующими в наступлении войсковыми командирами, при этом был отдан боевой приказ на ликвидацию вражеского вклинения. В этот и в следующий день снова удалось отбить все атаки противника, предпринятые при поддержке артиллерии тяжелых калибров с целью прорыва на запад и отсечения боевой группы Яшке.

В 6.30 10.5 над полем боя загудели моторы «штук», плотной очередью они одна за другой пикировали с жуткими сиренами на врага в районе вклинения и с превосходной точностью сбрасывали бомбы по целям прямо перед нашими войсками. Финальный ложный заход, опять с сиренами, но без бомб, с одновременным сигналом ракетами, должен был удержать врага в его укрытиях, пока наша пехота пойдет на прорыв. Оба передовых батальона боевой группы Финке (III./161 и I./505) сначала хорошо шли вперед, пока не встретили в глубине вражеской обороны ожесточенное сопротивление из ДЗОТов и встречные контрудары. По приказу дивизии теперь с северо-западного края вклинения в атаку в юго-западном направлении пошла боевая группа Майнеке (усиленный батальон I./407), начиная со своего левого фланга. Это позволило преодолеть кризис, 1-я цель, т.н. «русская дорога» (Russenweg) была достигнута. Храбрецы из боевой группы Финке продолжили продвигаться на юг. Атаковавшие с юга на север штурмовые группы из состава боевой группы Яшке не смогли продвинуться вперед из-за упорного сопротивления. Яростно оборонявшиеся там русские получили удар в спину от подошедшего с севера авангарда боевой группы Финке и были отброшены; таким образом была достигнута 2-я цель – «бревенчатая дорога» (Holzbahn). Участок вклинения был отрезан, враг попал в окружение. Два западных батальона боевой группы Финке (III./161 и шедший следом I./161) были развернуты на запад и подчинены боевой группе фон Кирхбаха, так что теперь наши силы, обложившие «мешок» с запада, севера и и востока находились под единым командованием. Два восточных батальона (I./505 и следовавший за ним III./407) согласно приказа развернулись на восток и прошли еще некоторое расстояние. Войска предпринимали сверхчеловеческие усилия, сражаясь среди болота, воды, трясины, мешаны бревен и веток.

Приняв самостоятельное решение, майор Майнеке предпринял еще одну атаку правым флангом I-го батальона 407-го полка и, использовав слабое место противника, немного сжал «мешок». I-й и III-й батальоны 161-го полка соединении с I./407 также продвинулись западнее.

В 2.00 11.5 советские танки прорезали брешь шириной в 50 м в новой оборонительной позиции III-го батальона 161-го полка, а другие танки с тыла стали расстреливать батальон. Этот кризис снова был преодолен только за счет неслыханной стойкости войск. Также был отражен один деблокирующий удар с востока. В 9.30 была новая деблокирующая атака была рассеяна «штуками». В 12.30 врагу силой 6 танков снова прорвать фронт окружения III-го батальона 161-го полка, но следовавшая за ними пехота была отбита. I-й батальон 161-го полка отразил одновременную попытку вырваться из «мешка». В то же самое время при поддержке 8 танков и сильной артиллерии противник атаковал восточный фронт I-го батальона 505-го полка, заставив отступить его левый фланг примерно на 300 м, по прорыв вражеской пехоты снова был предотвращен.

В 2.45 12.5 после сильного, почти ураганного, огневого налета, враг снова предпринял попытку деблокирования; войска удержались. В первой половине дня силами боевых групп фон Кирхбаха и Яшке «мешок» был сокращен до площади 800х800 м, однако враг не сдавался. Во второй половине дня огонь артиллерии, минометов и «сталинских органов» ранее не виданной силы обрушился на позиции заслона; попытка врага вырваться была отбита, также как и 5 сильных вражеских деблокирующих ударов с танковой поддержкой против фронта I-го батальона 505го полка, частично с ожесточенными ближними боями.

В ночь на 13.5 русские вновь повторили свои крайне мощные огневые налеты артиллерии и залповых установок. Незадолго до 3.00 им удалось вклинить в оборону III-го батальона 161-го полка, однако немедленный контрудар резервной роты восстановил прежний рубеж. Деблокирующая атака на позициях III-Го батальона 407-го полка была отбита только после тяжелого боя. Наступательная активность противника теперь охватила весь «Рукав». В 6.30 боевая группа Майнике снова приступила к ликвидации «мешка». Штурмовые группы шаг за шагом шли с запада на восток и, после преодоления упорного сопротивления в многочисленных ДЗОТах, в 9.30 установили соединение с I-м и III-м батальонами 161-го полка. Незадолго до 8.00 враг предпринял свою последнюю попытку вырваться на свободу через участок I-го батальона 161-го полка, но она была отражена, также, как и последние деблокирующие атаки противника при поддержке 52-тонных танков с востока на фронте III-го батальона 161-го полка в 9.00 и 11.15. После этого 4-дневное тяжелое сражение подошло к концу. В очень неудобной местности войска добились окончательной победы, проявив крайнюю степень настойчивости, наступательного духа, упорства и стойкости в обороне. В отчете о состоянии дивизии общее впечатление описано такими словами: «Результаты и состояние войск будут понятны только тому, кто знает, при каких условиях они сражались. Батальонные штабы шли в атаку вместе со всеми остальными; солдаты были похожи на комья грязи, пробираясь через трясину, воду и болота, среди путаницы веток и поваленных стволов деревьев, среди притопленных трупов, страдая от насекомых, от почечных и легочных заболеваний, с затрудненным снабжением и без перспектив смены.»

Были взяты: примерно 1000 пленных, 199 минометов, 202 пулемета, 185 автоматов, 47 ПТР, примерно 3000 винтовок и многочисленные прочее имущество. На поле боя остались тысячи русских. Их 2-я и 376-я стрелковые дивизии, части 7-й танковой и 58-й стрелковой бригад были уничтожены. Наши потери составили 181 человек убитыми и 664 ранеными.

По словам пленных и перебежчиков, наше наступление 10.5 опередило новую подготовленную мощную русскую атаку с целью срезания нашей южной половины «Рукава». Неудача с запланированным прорывом через позиции боевой группы Ванделя решительным образом изменило в худшую сторону положение противника в Волховском котле. Именно это стало одной из главных причин уже упомянутого решения по выводу войск из котла, что для противника с оперативной точки зрения было очень тяжелым решением, так как хоронило все его стратегические планы, связанные с деблокированием Ленинграда.

Из-за этого наш успех получил и самую высокую оценку: он был упомянут в Отчете Вермахта, от I-Го армейского корпуса и 18-й армии пришли поздравления. Из текста радиограммы прямо веет чувством снятой ноши: «Мой дорогой Вандель! Вам, вашим помощникам, Вашей храброй дивизии и приданным ей войскам я желаю всего самого лучшего и выражаю самую полную благодарность за гордый успех сегодняшнего дня. С глубоким уважением я думаю о павших и желаю раненым скорейшего выздоровления. Я знаю, что и в будущем всегда смогу положиться на 121-ю пехотную дивизию. Линдеманн, генерал кавалерии и командующий 18-й армии.»

14.5 произошло абсолютное изменение в поведении противника: кроме не больших обстрелов, не было ничего. 15.5 на командный пункт боевой группы Ванделя прибыл командующий армии и посвятил в дальнейшие плены армии по сокращению и перерезанию русских коммуникаций снабжения, ведущих в Волховский котел по просеке «Эрика» путем удара навстречу одновременному наступлению 58-й пехотной дивизии с юга. Там находилась жизненная артерия Волховского котла, любые временные полевые аэродромы или попытки сбросов грузов с воздуха не давали советским войскам и малой части того, что одна полевая железная дорога.

В следующие дни оставшиеся части полицейской дивизии СС были выведены с фронта, оставшиеся войска перегруппировывались и приводили себя в порядок, шло укрепление обороны и строительство заградительных позиций. В ходе этих мер из 61-й пехотной дивизии вернулся III-й батальон 408-го полка и штаб Кубарта.

Одновременно осуществлялась масштабная работа по обеспечению снабжения, что было главной проблемой ведения боевых действий в «Рукаве». Все саперно-технические мероприятия, такие как строительство и ремонт гатей и дамб, временных укрытий для личного состава, поврежденных огнем противника и условиями местности участков полевой железной дороги и ее оборудования, проводились собранными в одно целое всеми саперными и строительными силами. Проложенная с большим трудом железная дорогу играла очень большую роль. Проводилась ее достройка: к 1.6 она достигла так называемого опорного пункта «Острие» (Spitze) возле командного пункта боевой группы Яшке, а 11.8 – конца «Рукава»  севернее просеки «Фридрих». Таким образом эта узкоколейка стала главной артерией снабжения в «Рукаве», сменив собой все колонны носильщиков и грузовых животных; после ввода в строй 4-6 дизельных локомотивов отпала нужна и в тяговых командах. Для нее было разработано регулярное расписание работы, вдоль путей был проложен телефонный кабель. Внутри «Рукава» на опорных пунктах были размещены передовые пункты выдачи боеприпасов, продовольствия и снаряжения (особенно саперного), которые управлялись комендантами опорных пунктов с особыми полномочиями. На опорных пунктах «лагерь Хеникке», «Паук», «Почка» (лагерь «Юг») и «Острие» были устроены склады маркитантских товаров, чье заполнение проводилось даже при самых неблагоприятных условиях. Чувствительным ударом было уничтожение в ходе артобстрела части артиллерийского склада на опорном пункте «Острие» в середине мая, а 22 мая в результате попадания ракеты из залповой установки на воздух взлетела часть запасов лагеря «Юг». Колонны носильщиков осуществляли доставку снабжения в войска, этот процесс централизованно управлялся из опорных пунктов. Были улучшены условия размещения и ухода за ранеными, организована ветеринарная служба для ухода за лошадьми. В войска доставлялись легкие пехотные орудия, ПТО и горные пушки, которые из-за своего небольшого веса могли пройти через бревенчатые гати от опорных пунктов до передовой. Удалось даже наладить транспортировку легких гаубиц в разобранном виде по полевой железной дороге. Для обеспечения войск питьевой водой (болотную воду пить было нельзя), были созданы команды по набору родниковой воды, контейнеры с ней перевозились в «Рукав» на вагонетках. Ежедневно требовалось примерно 12000 литров питьевой воды, которая распределялась на пунктах выдачи у «пункта А» до лагеря «Юг» (иногда до опорного пункта «Острие»). Для переноски еды использовались футляры от картечи. Временные укрытие были сделаны из натянутых на бревна палаток.

С 20.5 начали поступать сообщения, что русские уходят из северной и северо-западной части Волховского котла, что развязывало руки для действий с нашей стороны. Сразу же началась подготовка боевой группы Ванделя к назначенному наступлению для перекрытия горла Волховского котла, одновременно шла масштабная работа по переформированию и приведению войск в порядок. Снова возобновились русские атаки силой батальона по всему фронту, по просеке «Эрика» шли интенсивные перемещения, так же, как и по вражеской полевой железной дороге. Для проведения атаки по перекрытию горла боевая группа Ванделя назначила боевую группу Яшке, для чего ей ускоренно стали перебрасываться подкрепления, в том числе главные силы 1-й пехотной дивизии, а также планомерно накапливаться запасы боеприпасов. Уже с 22.5 по всему фронту Волховского котла началась активность окружавших его немецких войск, начавших действия по его сокращению.

В 5.00 30.5 боевая группа Ванделя силами 20-й моторизованной дивизии, во взаимодействии с продвигавшейся с юга 58-й пехотной дивизией, перешла в наступление для окончательного закрытия горла котла, действуя в две фазы операции при сильной авиаподдержке. Преодолевая многочисленные ДЗОТы и минные поля, пехоты шла вперед, тогда как 58-я пехотная дивизия продвигалась медленно и несла тяжелые потери. В ожесточенных боях на невообразимой местности в ночь на 31.5 разведдозорам 20-й моторизованной и 58-й пехотной дивизий удалось установить между собой неплотную связь. В следующую первую половину дня она была укреплена и расширена. Волховский котле был закрыт и перегорожен узким заслоном шириной в 500 м. Армия Власова оказалось в полном окружении. Следующие дни предъявили войскам максимальные требования: под сильнейшим огнем артиллерии и залповых установок, под ударами вражеской авиации, с востока и запада шли мощнейшие атаки при поддержке танков, в том числе силами свежих или пополненных вражеских соединений. Наши войска отражали их, стараясь, одновременно, расширить заслон. Много раз противник совершал вклинения, против атакующих танков не было никаких эффективных средств: их уничтожали в ближних боях подрывными зарядами и минами. Для укрепления обороны 18.6 боевой группе Яшке были подчинены незадолго до этого получившие пополнение I-й и III-й батальоны 408-го полка. Оба батальона были брошены на заслон 1-го и 21-го полков 1-й пехотной дивизии на просеке «Эрика».

Тяжелый кризис разразился с 19.6, когда противник сдвинул основную массу своих войск перед восточным и западным фронтами «Рукава» южнее, к просеке «Эрика». Русские снова изо всех пытались ударами изнутри (с запада) и снаружи (с востока) разорвать кольцо окружения. Без оглядки они бросали в бой людей и технику. Во второй половине дня 21.6 им удалось силами танков в сопровождении многочисленной пехоты ударами с запада и востока вдоль просек «Эрика» и «Фридрих» пробить брешь. С учетом определенного риска II-й батальон 407-го полка был отправлен из района северо-западнее Мостки к 20-й моторизованной дивизии. Вечером 22.6 предпринятая после налета «штук» контратака, совместно с 58-й пехотной дивизией, в 20.20 увенчалась полным успехом и снова закрыла котел.

Символом этих ожесточенных и изматывающих боев для «волховских бойцов» стала пресловутая просека «Эрика». Невозможно выразить словами усилия безымянных солдат в той убийственной местности. Только полное уважение и почтение к павшим возникает в мыслях, когда речь идет о просеке «Эрика».

Вечером 24.6 и следующей ночью генерал-лейтенант Власов сделал последнюю попытку вырваться из котла. С крайним отчаянием вражеские массы атаковали с запада позиции заслона и прорвались через них; возникла угроза новой бреши, однако утром 25.6 снова удалось закрыть получившийся разрыв.

Тем временем окружавшие котел войска сжимали его все плотнее; среди них была и боевая группа Хессе, в действиях которой активное участие принимали 121-й разведбатальон и велосипедная рота 408-го пехотного полка. Занимаемая Советами территория была раздроблена, наступавшие с запада через котел 254-я и 61-я пехотные дивизии приблизились к западному фронту «Рукава». По скученным и потерявшим управление вражеским частям велись огневые налеты артиллерией и тяжелым вооружением, их боеспособность была сломлена. Вечером 25.6 на командный пункт боевой группы Ванделя для получения информации по обстановке прибыл командующий группы армий «Север», генерал-полковник фон Кюхлер. В это же время передовые отряды 61-й пехотной дивизии установили соединение с 20-й моторизованной дивизией на западном фронте «Рукава», вечером 27.6 это же сделала 254-я пехотная дивизия. Вечером 28.6 судьба Волховского котла была решена, усиленная 2-я ударная армия генерала Власова была уничтожена. Еще много дней через болота просачивались разрозненные вражеские группы, частью из перемешанных частей, полуголодные. Немецкие солдаты видели в лесах и болотах кошмарные картины: тысячи трупов в воронках и блиндажах, иногда друг на друге, в русских полевых лазаретах, оставшихся в котле, мучались раненые без перевязок и медикаментов. Через несколько дней в руки немецких солдат попал и сам командующий 2-й ударной армии. Он вышел из какого-то бункера со словами: «Я генерал Власов». Никто и представить тогда не мог, что его ждет виселица в Москве после того, как он сформирует в Германии Русскую Освободительную армию.

Вечером по немецкому радио вышло спецсообщение: «В феврале сего года 2-й советской ударной армии, а также частям 52-й и 59-й советских армий удалось перейти через замерзший Волхов севернее озера Ильмень и совершить глубокое вклинение в немецкий фронт обороны. Под командованием генерала кавалерии Линдеманна сухопутным силам и войскам СС, при участии испанских, нидерландских и фламандских добровольческих частей, при превосходной поддержке воздушным флотом генерал-полковника Келлера, в ходе многомесячного сражения в тяжелых условиях погоды и местности, эти вражеские армии были сначала остановлены, затем обжаты по всех сторон и сегодня окончательно уничтожены. Таким образом было сорвано генеральное русское наступление через Волхов с целью деблокирования Ленинграда, а врагу нанесено тяжелое поражение. Основную тяжесть этих боев вынесли на себе пехота и саперы. Согласно полученным данным, противник понес следующие потери: 32759 пленных, 649 орудий, 171 танк, 2904 пулеметов, минометов и автоматов, а также многочисленное прочее военное имущество. Потери врага убитыми и ранеными превосходят число пленных многократно.»

Остается только добавить, что атаки боевой группы 10.5 и 30.5.1942, а также, особенно, оборона на заслоне против все проводимых с невиданной яростью попыток прорыва с востока и запада, создали основание для уничтожения 2-й ударной армии. Без этих атак и успеха обороны котел, скорее всего, был бы сжат, но 2-я ударная армия не была бы уничтожена. Говоря о победах боевой группы, нужно упомянуть и про Люфтваффе, чья работа в воздухе во взаимодействии с пехотой на земле давала образцовую помощь, особенно при борьбе с танками.

Когда 28.6 было сообщено о выводе121-й пехотной дивизии с этого участка, всеми ее солдатами овладело радостное чувство. Ее полосу, теперь только фронтом на восток, приняла 20-я моторизованная дивизия. Командир I армейского корпуса, генерал фон Бот проводил дивизию со словами: «121-я пехотная дивизия вскоре выйдет из состава войск I армейского корпуса. Уже было один раз, когда дивизия закрыла кольцо окружения Ленинграда, что она удостоилась в моем приказе самой высокой похвалы. Теперь же боевая группа Ванделя вынесла на своих плечах главный груз наступательных и оборонительных боев и внесла большой вклад в уничтожении русской армии, направленной на деблокирование Ленинграда. От лица I армейского корпуса я выражаю благодарность группе Ванделя, а особенно 121-й пехотной дивизии, за ее дела. Пожелаем же ей и дальше солдатской удачи.»

В эти же дни было проведено награждение «Восточными медалями» всех бойцов зимы 1941-42 гг в качестве благодарности за их успешные оборонительные бои в эту нечеловечески холодную зиму.

В 5.00 3.7 20-я моторизованная дивизия приняла всю полосу фронта прежней боевой группы Ванделя.